Ирина Асаба - Амнезия [СИ]
Дойдя до площади, Чернов обнаружил, что, не смотря на то, что натянутое полотнище цирка продолжало стоять на своем месте, артистов уже не было. Разноцветные флажки и электрические гирлянды больше не украшали окрестности, и афиши с анонсами о гастролях цирка содраны и болтались на ветру лоскутами.
Капитан обогнул шапито и зашел с тыла. Трех трейлеров уже не было, но четвертый еще стоял на месте. Кругом было пусто. Ни циркачей, ни охраны, ни дворника рядом со служебным входом не наблюдалось. Он отодвинул брезентовый полог двери и вошел внутрь шапито. Все тот же дворник мел арену и не обращал на Чернова никакого внимания.
— Простите! — обратился к нему гость. — Вы что уже уезжаете?
— А то не видно, зло огрызнулся суровый дворник и еще яростней начал махать метлой.
— А звезда ваша уже уехала? — с дрожью в голосе спросил Чернов и сел на деревянную ступеньку.
— Тиамат еще в здесь. Ее в другой город на легковой машине повезут. Какие-то дела у нее видать здесь остались.
— А как бы мне ее повидать… — поинтересовался капитан и досадливо поморщился. — Я думаю, что дела, задержавшие ее здесь, связаны со мной.
— Спросите в гостинице. Думаю, что сегодня она ночевать будет там, — нехотя выдавил из себя дворник и взметнул в воздух огромное облако пыли.
Чернов вышел из-под купола и огляделся. За несколько минут его пребывания внутри шатра, вокруг ничего не изменилось. Не было ни охраны, ни рабочих сцены. Информация о присутствии в городе Тиамат осталась не подтвержденной. Он закурил сигарету, сделал несколько затяжек, бросил бычок на землю и раздавил его ногой. Больше ему здесь делать было нечего. Капитан снова окинул взглядом площадь и пошел в отделение.
По правде говоря, делать ему в отделение было нечего. У него продолжался отпуск, не смотря на то ночное дежурство, когда он подменял Смирнова. И, тем не менее… Ему не хватало информации, новых данных, которые смогли бы пролить свет на происходящее. Сослуживцы встретили его ликующе. После пары-тройки шлепков, плечо от радостных ударов заныло. Он полистал дежурный журнал, но ни какие происшествия, случившиеся за последние часы в городе, его внимание не привлекли. Он зашел в свой кабинет, вскипятил чайник и залил кипятком крупно помолотый кофе. Думалось в кабинете, почему-то легче, чем дома или на улице.
— Что там Маринка говорила по телефону про номер машины? — вспомнил он их с подругой недавний разговор. — Она же вроде просила Смирнова пробить тот номер… Ну и как? Почему Сашка молчит? Маринке что ли все рассказал и успокоился? Надо мне его потрясти. Может, у него остался этот номер?
А в это время безумно испуганные мальчишки держали совет. Что делать и к кому обратиться за помощью.
— Так значит, ребят убили циркачи, так, получается? — подумал вслух Веник, и чтобы лучше думалось, стал чесать быстрыми движениями давно нечесаную голову. — Пацаны! Надо что-то делать. Не можем мы своих так бросить, пусть они даже уже и мертвые. Надо идти к ментам. Забрать тела и похоронить по-человечески. Другого выхода я не вижу.
Цыганенок набычился и мрачно сказал: — Я к ментам не пойду. Режь меня на кусочки, все равно не пойду.
Валидол смачно плюнул на пол и стал ковыряться в носу.
— А ты чего молчишь, Валидол? — спросил Веник изображающего равнодушие приятеля.
— Мне у них тоже делать нечего. Зацапают и в приют. Оно мне надо?
— Так может к тете Марине сходим. Она хоть в курсах. Расскажем все и свалим, — внес предложение Вениамин.
— Угу, угу! — скептически отозвался об этом предложении Тузик. — Как же! Разбежался! Она меня в последний раз так бортанула, мама не горюй. Она после цирка вообще какая-то не такая стала.
Мальчишки прикидывали, что делать и так и эдак, но выхода, кроме последней попытки навестить Марину у них не было.
— Не получится, значит, не получится, — решил Веник, и ребята всей гурьбой отправились на вокзал.
В детской комнате милиции Марины на этот раз не оказалось. Веник, знавший на вокзале все ходы и выходы повел ребят в обход, на платформы. Марина обнаружилась именно здесь. Она стояла посередине перрона и крепко держала за руку трехлетнюю девочку. Взгляд ее медленно передвигался по коротко остриженным тополям, синей будочке туалета, грузчикам, спящих на своих тележках, в ожидании скорого поезда. Она стояла, и казалось, не знала что предпринять. То ли шлепнуть девчушку по мягкому месту и сказать "Кыш!", то ли идти в свой кабинет, составлять протокол и звонить в центральное отделение милиции. Вот тут то ее и обступили мальчишки. Они вертелись вокруг и пытались поймать отсутствующий взгляд.
— Тетя Марина! Тетя Марина! — громче всех кричал Тузик. — Мы наших нашли! Стрижа с Бананом и Ваську-маленького! Они мертвые! Совсем мертвые!
— Каких наших? — нахмурилась Марина, попытавшись сосредоточиться.
— Мальчишек наших. Да вы что, тетя Марин! Вы что?! — не на шутку распереживался Тузик, видя Маринино замешательство. — Наши ребята пропали. Помните? Их дядька забирал машины мыть, а они после этого пропали! Вы же еще обещали номер той машины пробить. Узнать, кому она принадлежит.
— Что-то припоминаю… — сдвинув брови к переносице сказала Марина.
— Так они мертвые. Мальчишки то наши! Их, наверное, тот дядька убил! Ну, тот, который нам билеты в цирк дал. Помните!? Мы с тобой в цирк ходили, — внезапно перешел на ты Тузик. — Там женщина-змея выступала. А потом ты вот такая стала. Такая… Такая… — Тузик вдруг громко заревел и уткнулся носом в ее форменную куртку.
Марина вдруг опустила глаза и осторожно взглянула на Тузика.
— Какая такая? — шепотом спросила она, глядя на его давно не стриженую голову.
— Чужая, — отозвался Тузик и, оторвав от нее мокрое от слез лицо, взглянул ей в глаза.
И тут произошло что-то странное. Марина присела на корточки, выпустила руку девочки и опустила лицо в свои ладони. Она сидела в таком положении минуты три, и перепуганные мальчишки замерли, боясь, словом или движением ее побеспокоить. Происходило нечто потрясающее и удивительное. Наконец, Марина отняла руки от лица и живым, нормальным, человеческим взглядом окинула мальчишек и крошечную девочку.
— Ой, ребята! — сказала она, поднимаясь во весь рост. — Мне что, плохо было? Как мы тут оказались. Я ничего не помню.
— Тетя Мариночка! Ура! — завопил относившийся очень нежно к Марине Тузик. — Ты опять такая же. Ты все вспомнила, да?
— А что я должна была вспомнить? Я что, как и Ветров память теряла? — спросила она уже сама себя и, обняв за плечи мальчишек, повела в детскую комнату. Мальчишки наперебой рассказывали о том, что произошло за то время пока она "отсутствовала". Выслушав их, Марина заварила чай, сбегала в продуктовую палатку на площади и накупила для ребят всякой всячины. Потом присела на стул и попросила ребят немного помолчать. Эти несколько дней после посещения цирка-шапито, она почти не помнила. Автоматически приходила на службу, автоматически с кем-то разговаривала и писала отчеты. Что с ней случилось, Марина не понимала. Но то, что в этом был замешан цирк, она знала точно. Но почему же, тогда гипноз, а вероятно под ним она находилась все это время, не подействовал на мальчишек? Почему только она одна подверглась этому странному влиянию? Посещения Юрия она помнила, как сквозь сон. Да. Вроде бы приходил. Вон и цветы в вазе стоят. Но разговаривала ли она с ним, а если да, то о чем, она не помнила.
